Interview with Dmitrii Kovpak, President of the Association for Cognitive Behavioral Psychotherapy, Vice-President of the Russian Psychotherapeutic Association, associate professor of general, medical psychology and pedagogy of the North-West State Medical University. named after I. I. Mechnikov for the Spanish psychological society and the forthcoming XI International and XVI National Spanish Congress Clinical psychology in Granada in English and Russian
The original interview in Spanish on the link http://www.infocop.es/view_article.asp?id=7662&cat=37
Интервью Дмитрия Викторовича Ковпака, председателя Ассоциации Когнитивно-Поведенческой Психотерапии, Вице-президента Российской психотерапевтической Ассоциации, доцента кафедры общей, медицинской психологии и педагогики Северо-Западного Государственного Медицинского Университета им. И. И. Мечникова для Испанского психологического общества и предстоящего XI международного и XVI национального испанского конгресса по клинической психологии в городе Гранада на английском и русском языке
Оригинал интервью на испанском языке по ссылке http://www.infocop.es/view_article.asp?id=7662&cat=37
We are very interested in learning about the role of psychologists in your country.
Нам очень интересно узнать о роли психологов в вашей стране.
In our country there is a clear trend of growth in the number of psychologists and primarily clinical. This is due to both the interest of specialists in the field of psychology to clinical phenomena that help to actively study the specific mechanisms of the human psyche, and on the other hand, and the high need of the population of our country for qualified non-pharmacological care and non-biological therapies in the field of mental health.
В наше стране прослеживается отчетливая тенденция роста числа психологов и в первую очередь клинических. Это обусловлено как интересом специалистов в области психологии к клиническим феноменам помогающим активно изучать специфические механизмы работы человеческой психики, так с другой стороны и высокой потребностью населения нашей страны в квалифицированной нефармакологической помощи и небиологических видах терапии в сфере психического здоровья.
What is the current situation of Clinical Psychology in Russia?
Каково современное состояние клинической психологии в России?
Clinical psychology in our country has a long history of development and is based on the fundamental national scientific school of psychology and its traditions. At the same time, due to the active integration into the world scientific environment and practical psychological assistance, the modern model of clinical psychology becomes more functional, flexible and multifaceted.
Клиническая психология в нашей стране имеет давнюю историю развития и опирается на фундаментальную отечественную научную школу психологии и ее традиции. В тоже время за счет активной интеграции в мировую научную среду и практическую психологическую помощь современная модель клинической психологии становиться более функциональной, гибкой и многогранной.
Are clinical psychologists fully integrated in the Russian health system?
Клинические психологи полностью интегрированы в Российскую систему здравоохранения?
Unfortunately, the integration of clinical psychologists in the treatment process in the field of mental health, despite their broad representation in public health, is much more active in private forms of psychological assistance to the population. The number of private practitioners in the field of clinical psychology exceeds the state both in absolute number and in the volume of their assistance to the population.
In public clinics and outpatient clinics, the integration of clinical psychologists is often declarative and formalized, and is reduced to the implementation of routine narrow-profile tasks, without the full implementation of a wide arsenal of possibilities of a modern competent specialist in the field of clinical psychology. Private structures involving clinical psychologists to assist the population in mental health are often more flexible and innovative, more fully and adequately meeting the demand of patients.
К сожалению, интеграция клинических психологов в лечебный процесс в области психического здоровья, несмотря на их широкую представленность в государственном здравоохранении, гораздо активнее идет в частных формах оказания психологической помощи населению. Количество частнопрактикующих специалистов в области клинической психологии превышает государственных как по абсолютному числу, так и по объему оказываемой ими помощи населению.
В государственных клиниках и амбулаторных учреждениях интеграция клинических психологов нередко носит декларативный и формализованный характер, и сводится к выполнению рутинных узкопрофильных задач, без реализации в полной мере широкого арсенала возможностей современного компетентного специалиста в области клинической психологии. Частные структуры с участием клинических психологов, оказывающие помощь населению в области психического здоровья, зачастую оказываются более гибкими и инновационными, более полно и адекватно удовлетворяя спрос пациентов.
How is the relation with other mental health professionals?
Как выглядят отношения с другими специалистами в области психического здоровья?
Clinical psychology in our country has long been a «Cinderella» in the shadow of a large psychiatry. And the attitude of the colleagues of psychiatrists was sometimes leniently guardian. The successes of modern psychotherapy has helped clinical psychologists to become equal partners, is equivalent to providing assistance to the population and development of modern psychiatry through the second and third words in the title of the biopsychosocial model. This allows psychiatry to become a more modern, innovative, socially integrated and holistic discipline.
In the Russian Federation at the level of orders of the Ministry of health declared brigade form of assistance in the field of mental health. In this form, in public and private institutions, psychiatrists, clinical psychologists, speech therapists, social workers, physical therapists, and even specialists in internal medicine can be combined as a kind of functional teams. Depending on the profile of patients it may be different in composition and size of the team. For example, in the case of neurorehabilitation of stroke patients, it can be a large team, including a neurologist, a psychiatrist, a psychotherapist, a doctor of physical therapy, a clinical psychologist, a speech therapist, a specialist in social work, an instructor for the development of motor skills. In the case of patients with psychosomatic disorders in cooperation with psychiatrists, psychotherapists and clinical psychologists in a similar polyprofessional team includes doctors neurologists (pain neuralgic syndrome, hypertonicity of the muscular system, pseudo-paralysis and pseudoparesis, etc.), gastroenterologists (for example, in the case of Irritable Bowels Syndrome — IBS, functional biliary dyskinesia, functional enteritis and colitis, etc.), cardiologists (anxiety disorders with dysfunction of the cardiovascular system), dermatologists (dermatitis, psoriasis, neurodermatitis), pulmonologists (functional disorders of the respiratory system) and other specialists (physical therapy instructors, kinesiologists, massage therapists, physiotherapists, yoga instructors, meditation and mindfulness practices, stretching, Tai Chi (T’ai chi ch’üan), qigong and Wushu).
Клиническая психология в нашей стране долгое время была «золушкой» находящейся в тени большой психиатрии. И отношения коллег психиатров иногда было снисходительно попечительским. Сегодня успехи современной психотерапии помогли клиническим психологам стать равными партнерами, равноценно оказывающими помощь населению и развивающими современную психиатрию за счет второго и третьего слова в названии биопсихосоциальной модели. Это позволяет психиатрии стать более современной, инновационной, социально интегрированной и холистической дисциплиной.
В РФ на уровне приказов министерства здравоохранения декларируется бригадная форма оказания помощи в области психического здоровья. В этой форме в государственных и частных учреждениях психиатры, клинические психологи, логопеды, специалисты по социальной работе, врачи лечебной физкультуры, врачи физиотерапевты и даже специалисты по внутренним болезням могут быть объединены как своего рода функциональные команды. В зависимости от профиля пациентов это могут быть разные по составу и численности команды. Например, в случае нейрореабилитации пациентов, перенесших инсульт, это может быть многочисленная команда, включающая в себя врача невролога, врача психиатра, врача психотерапевта, врача лечебной физкультуры, клинического психолога, логопеда, специалиста по социальной работе, инструктора по отработке двигательных навыков. В случае пациентов с психосоматическими расстройствами в кооперации с психиатрами, психотерапевтами и клиническими психологами в подобную полипрофессиональную бригаду входят врачи неврологи (болевой невралгический синдром, гипертонус мышечной системы, псевдопараличи и псевдопарезы и т.д.), гастроэнтерологи (например в случае Синдрома Раздраженного Кишечника, Дискинезии желчевыводящих путей, функциональные энтериты и колиты и т.д.), кардиологи (тревожные расстройства с дисфункцией сердечно-сосудистой системы), дерматологи (дерматиты, псориаз, нейродермит), пульмонологи (функциональные расстройства органов дыхательной системы) и другие специалисты (инструкторы лечебной физкультуры, мануальные терапевты, кинезиологи, массажисты, врачи физиотерапевты, инструкторы йоги, , медитации и практик осознанности, стретчинга, тайцзи цюань, цигун и ушу).
Could you describe the main tasks they carry out within the Health system?
Не могли бы вы описать основные задачи, которые они выполняют в системе здравоохранения?
Clinical psychologists perform a wide range of tasks — such as psychological diagnosis and testing, individual and group psychotherapy, psychoeducation, psychological support and prevention.
Клинические психологи выполняют широкий ряд задач — таких как психологическая диагностика и тестирование, проведение индивидуальной и групповой психотерапии, психообразование, психологическая поддержка и профилактика.
What is the distinctive role of cognitive-behavioral psychologists compared to the clinical psychologists that are part of the Russian professional net?
Не могли бы вы уточнить, какова отличительная роль когнитивно-поведенческих психологов по сравнению с клиническими психологами, входящими в Российскую профессиональную сеть?
The distinctive features of clinical psychologists specializing in cognitive behavioral therapy in our country are the high structure of their work, methodological transparency and clarity of the model of therapy for both professionals and their patients, a high degree of compliance and quality of therapeutic relationships. That allows you to actively motivate and involve patients in therapy, consistently delegating them a number of techniques and technologies for independent use and forming an active involvement in the therapeutic process and responsibility for its results.
Отличительными чертами клинических психологов специализирующихся в когнитивно-поведенческой терапии в нашей стране являются высокая структурированность их работы, методологическая прозрачность и понятность модели терапии как для специалистов, так и для их пациентов, высокая степень комплаентности и качества терапевтических отношений. Что позволяет активно мотивировать и вовлекать в терапию пациентов, последовательно делегируя им ряд техник и технологий для самостоятельного использования и формируя активную включенность в терапевтический процесс и ответственность за его результаты.
We wonder if your health system may be facing the same challenges and, in any case, what is the response that is being given (or is being planned to offer) to people with these kinds of problems?
Учитывая высокий уровень психосоматических расстройств, депрессий и проблем, связанныхс беспокойством и тревогой, выявленных в первичной медико-санитарной помощи, а также трудности в доступе к психологическому лечению на этом уровне в Испании, мы в настоящее время работаем над интеграцией и признанием клинических психологов на всех различных уровнях системы здравоохранения, и в частности в первичной медико-санитарной помощи. Мы задаемся вопросом, может ли ваша система здравоохранения сталкиваться с теми же проблемами и, в любом случае, какие ответные меры принимаются (или планируются) для людей с такими проблемами?
We face exactly the same problems as our Spanish colleagues. These are the same leading disorders in a large part of the population — anxiety, depression and psychosomatic. And similar difficulties in the optimization and integration of resources to provide affordable, qualified and high-quality psychological assistance. Today, the improvement of such assistance is mainly due to the flexibility and innovation of non-state forms of its provision. In addition to the face-to-face reception of patients in the form of individual receptions, family therapy, group psychotherapy, skills training, coaching and other modern models, new technologies of remote assistance via the Internet (via Skype, ZOOM and other programs) in the format of individual reception, group psychotherapy, online seminars and webinars for clients and even such unusual options as «marathons» in Instagram with a series of various surveys and assignments are increasingly used. Specialists seek to expand their audience, including the young part of it, attracting resources of communication channels used by it. They try to attract the attention of potential customers not only popular articles on specialized psychological Internet resources, but also illustrated posts in social networks and videos. This form of reporting has a dual purpose: both the dissemination of elements of psychoeducation, education and promotion of clinical psychology, and advertising of their private services and the formation of a personal brand for specialist.
Мы сталкиваемся ровно с такими же проблемами, что и наши испанские коллеги. Это те же ведущие расстройства у значительной части населения — тревожные, депрессивные и психосоматические. И похожие сложности в оптимизации и интеграции ресурсов, для оказания доступной, квалифицированной и качественной психологической помощи. Сегодня совершенствование оказания такой помощи происходит преимущественно за счет гибкости и инновационности негосударственных форм ее оказания. Помимо очного приема пациентов в виде индивидуальных приемов, семейной терапии, проведения групповой психотерапии, тренингов навыков, коучинга и других современных моделей, все чаще использоваться новые технологии дистанционного оказания помощи через интернет (посредством Skype, ZOOM и других программ) в формате индивидуального приема, групповой психотерапии, проведения он-лайн семинаров и вебинаров для клиентов и даже такие необычные варианты, как «марафоны» в Инстаграм с серией различных опросов и заданий. Специалисты стремятся к расширению своей аудитории, в том числе и молодой ее части привлекая ресурсы используемых ею каналов коммуникации. Они стараются привлечь внимание потенциальных клиентов не только популярными статьями на профильных психологических интернет ресурсах, но и иллюстрированными постами в социальных сетях и видеороликами. Данная форма донесения информации преследует двоякую цель: как распространение элементов психообразования, просвещения и популяризации клинической психологии, так и рекламы своих частных услуг и формирование персонального бренда специалиста.
As we have previously mentioned, psychosomatic disorders are one of the main consultations in primary care. You have organized various conferences related to psychosomatic disorders. What are the demands and needs of Russian psychologists (and any given psychologist) in order to approach these problems? In your opinion, what is the role of Psychology in this specific field?
Как мы уже упоминали ранее, психосоматические расстройства являются одной из основных консультаций в первичной медицинской помощи. Вы организовали много конференций, связанных с психосоматическими расстройствами. Каковы требования и потребности российских психологов (и любого конкретного психолога) к решению этих проблем? На ваш взгляд, какова роль психологии в этой конкретной области?
For the past twenty years, I have organized a number of conferences in the field of mental health, including a conference on psychosomatics. I am convinced that the role of psychotherapy and clinical psychology in this area is leading. Psychotherapists and clinical psychologists consider a person not as a set of tissues and organs, but systemically and holistically. Many reports and theses over the years have been devoted to the role of psychology in understanding the mechanisms of the central genesis of psychosomatic disorders. Higher nervous activity in the context of Ivan Pavlov’s works is the integrator of all organs and systems of one organism. Both internal and external conflicts of the person, his mental overstrain and distress have the most important value for understanding of etiology and pathogenesis of these difficult disorders. It psychotherapy may be not crutches and compensation for medications and treatments as causal assistance to such patients. We have numerous randomized controlled trials that confirm the clinical efficacy of psychotherapy in General and cognitive behavioral therapy in particular to address this type of disorder and population problems.
Последние два десятилетия я являюсь организатором целого ряда конференций в области психического здоровья, в том числе конференции по проблемам психосоматики. Я убежден, что роль психотерапии и клинической психологии в этой области ведущая. Именно психотерапевты и клинические психологи рассматривают человека не как набор тканей и органов, а системно и холистически. Многие доклады и тезисы за эти годы были посвящены именно роли психологии в понимании механизмов центрального генеза психосоматических расстройств. Высшая нервная деятельность по Ивану Павлову является интегратором всех органов и систем единого организма. И внутренние и внешние конфликты человека, его психическое перенапряжение и дистресс имеют наиважнейшее значение для понимания этиологии и патогенеза этих сложных расстройств. Именно психотерапия может выступать не костылями и компенсацией, как лекарства и процедуры, а как этиотропная каузальная помощь таким пациентам. Мы имеем многочисленные рандомизированные контролируемые исследования, подтверждающие клиническую эффективность психотерапии в целом и когнитивно-поведенческой терапии в частности для решения данного вида расстройств и проблем населения.
You also organize periodic conferences oriented to the modern practice of Psychiatry. In this regard, what practices/tendencies in mental health are currently focusing on Russian professionals and researchers?
Вы также проводите периодические конференции, ориентированные на современную практику психиатрии. Какие практики / тенденции в области психического здоровья в настоящее время ориентированы на российских специалистов и исследователей?
As a general trend in recent years in our country we see the increasing role of clinical psychology in the field of mental health and the potential of psychological and social component of the biopsychosocial model of modern psychiatry and psychotherapy. In our country, ideas of modern brain sciences (neuroscience) and methods of cognitive behavioral direction are becoming more and more popular.
Как общую тенденцию последних лет в нашей стране мы видим усиление роли клинической психологии в области психического здоровья и раскрытия потенциала психологической и социальной составляющей биопсихосоциальной модели современной психиатрии и психотерапии. В нашей стране все более популярными становятся идеи современных наук о мозге (neuroscience) и методы когнитивно-поведенческого направления.
From a global point of view, we are witnessing the crisis of the mental disorders classification/diagnose systems as well as a downturn of the biological models applied to mental health. How is this crisis/ debate impacting Psychology in your country? One of the aspects you will be focusing on in your conference is interpsychic and intrapsychic conflicts in communication.
С глобальной точки зрения мы являемся свидетелями кризиса систем классификации/ диагностики психических расстройств, а также спада биологических моделей, применяемых к психическому здоровью. Как этот кризис / дебаты влияют на психологию в вашей стране? Одним из аспектов, которому будет посвящен ваш доклад на конгрессе — роль интерпсихических и интрапсихических конфликтов в общении.
A revision of the classification and diagnostic models is unavoidable. We can not effectively operate only with a mechanical sum of clinical phenomena, turning them into lifeless labels of formal diagnoses emasculating complex mechanisms of genesis and maintenance of dysfunction and pathology of the mind and body. The current DSM and ICD models were not criticized only by a lazy specialist. And this is largely justified. Modern classifications are more convenient for health care providers and insurance companies than for clinicians and practitioners. They are convenient for reporting, but rather create the illusion of understanding disorders than revealing their basic mechanisms for treating causes rather than consequences, eliminating pathogenesis rather than symptoms. Yes, we still face a number of mysteries about what consciousness is, how the leading mental processes actually function (take, for example, only human memory, the models of which are obviously not exhaustive today). Therefore, in our country is a long tradition of expression that we treat the patient and the individual, not the diagnosis and disease. Human is an open complex system. It’s a lot harder than labels on it. How broad is the relationship of a person in its widest neural network with 87 billion neurons and hundreds of trillions of their connections, just as wide on its basis, its internal relationships as a result of learning not only a simple conditioned reflexes, but also speech and thinking, symbolic system or the second signal system by Ivan Pavlov and external social relations from the microsocium system called family, to macro-social state, ethno-cultural, gender, professional, religious, political or other value systems. Ignoring these factors and connections critically reduces medical and psychological care to the level of a specialist in the left little finger considering it as regardless of the universe of the existing model of a spherical horse in a vacuum.
The difficult person for us is someone we don’t understand. Whose motives are not clear to us, and behavior does not fit into our patterns of perception and processing of information. The one with whom communication is most difficult or ineffective. A difficult person is not a problem, but a challenge not only for professionals, but also for ordinary people. After all, a new experience lies beyond the borders of our patterns of thinking and behavior. By going beyond these limiting beliefs, we can gain not only greater knowledge about others, but also about ourselves.
After all, in the French philosophical tradition, the Other with a capital letter is a mirror of our soul, including an important step in development. The skills and competencies of psychologists in building effective communication go far beyond the clinical model. They also relate to interpersonal relationships, work with family, group and organizations.
Intra-psychic and inter-psychic conflicts are not just closely related. They are an integral continuum. Like the whole person is a holistic phenomenon. And only we, as observers, notice only parts of it, but as researchers we split it up into components. Dissecting into parts, we can look inside this «machine», but we can not see the spirit connecting its elements — psycho. Conflicts expose this spirit at the peak of contradiction, demonstrating how it works in life and in the living. Experiments on dissected mice may be unsatisfactory model and obviously incomplete analogue. The map is not a territory. Examples of overcoming the problems of modern classification in Cognitive Behavioral Therapy are David Barlow’s UP-transdiagnostic protocols and currently formed process-oriented PB CBT by Steven C. Hayes and Stefan G. Hofmann.
Пересмотр классификации и диагностических моделей неизбежная необходимость. Мы не можем эффективно оперировать только механической суммой клинических феноменов, превращая их в безжизненные ярлыки формальных диагнозов выхолащивающих сложные механизмы генеза и поддержания дисфункций и патологий психики и организма. Текущие модели DSM и ICD не критиковал только ленивый специалист. И это во многом имеет основания. Современные классификации удобнее организаторам здравоохранения и страховым компаниям, чем клиницистам и практикам. Они удобны для отчетов, но скорее создают иллюзию понимания расстройств, чем раскрытия их базовых механизмов для лечения причин, а не последствий, устранения патогенеза, а не симптомов. Да, мы по-прежнему стоим перед рядом загадок что такое сознание, как на самом деле функционируют ведущие психические процессы (взять, к примеру, только человеческую память, модели которой на сегодня очевидно не являются исчерпывающими). Поэтому в нашей стране является давней традицией выражение, что мы лечим пациента и личность, а не диагноз и болезнь. Человек — это открытая сложная система. Гораздо сложнее, чем ярлыки на нее наклеенные. Насколько широки взаимосвязи человека в его широчайшей нейрональной сети с 87 миллиардами нейронов и сотнями триллионов их связей, настолько же широки на ее основе его внутренние взаимосвязи в результате научения не только простым условным рефлексам, но также речи и мышлению, знаково-символической системы или второй сигнальной системы по Ивану Павлову и внешние социальные связи от микросоциума системы под названием семья, до макросоциальных государственных, этно-культуральных, поло-гендерных, профессиональных, религиозно-конфессиональных, политических или иных ценностных систем. Игнорирование этих факторов и взаимосвязей критично редуцирует медицинскую и психологическую помощь до уровня специалиста по левому мизинцу рассматривающего его как независимо от мироздания существующую модель сферического коня в вакууме.
Трудный человек для нас этот тот, кого мы не понимаем. Чьи мотивы для нас не ясны, а поведение не укладывается в наши шаблоны восприятия и обработки информации. Тот, с кем коммуникация наиболее затруднена или неэффективна. Трудный человек — это не проблема, а вызов не только для профессионалов, но и обычных людей. Ведь новый опыт лежит за границами наших стереотипов мышления и поведения. Выходя за эти ограничивающие убеждения, мы сможем получить не только большие знания о других, но и о самих себе.
Ведь во французской философской традиции Другой с большой буквы это и зеркало нашей души в том числе и важный шаг в развитии. Навыки и компетенции психологов в построении эффективной коммуникации выходят далеко за рамки клинической модели. Они касаются так же и межличностных отношений, работой с семьей, группой и организациями.
Интрапсихические и интерпсихические конфликты не просто тесно связаны. Они являются целостным континуумом. Как и весь человек представляет собой холистический феномен. И только мы, как наблюдатели замечаем только его части, а как исследователи дробим на составляющие. Рассекая на части, мы можем заглянуть внутрь этой «машины», но можем не увидеть связующий ее элементы дух — псюхе. Конфликты обнажают этот дух на пике противоречия, наглядно демонстрируя как это работает в жизни и в живую. Опыты на препарированных мышах могут оказаться неудовлетворительной моделью и очевидно неполным аналогом. Карта не есть территория. Примерами преодоления проблем современных классификации в Когнитивно-Поведенческой Терапии являются UP — трансдиагностические протоколы Дэвида Барлоу и формируемая в настоящее время ориентированная на процессы PB CBT Стивена Хейса и Стефана Хофмана.
One of the aspects you will be focusing on in your conference is interpsychic and intrapsychic conflicts in communication. How do these conflicts manifest in a psychotherapeutic context and how can they affect the patient-psychotherapist relationship?
Одним из аспектов, которому будет посвящен ваш доклад на конгрессе — роль интерпсихических и интрапсихических конфликтов в общении. Как эти конфликты проявляются в психотерапевтическом контексте и как они могут повлиять на отношения пациента и психотерапевта?
Therapeutic relations today in most types of psychotherapy are considered as one of the leading factors of its effectiveness. It’s not just compliance and cooperation. Not just adherence to therapy. It’s really specific (and not non-specific as earlier believed) factor of therapy. Therapeutic relationships can help the client (and sometimes the therapist) to form new experiences and new patterns of thinking and behavior. Professional development of high-quality complementary relationships enables the fullest use of therapeutic relationships in many aspects of therapy. Conflicts often lead to difficulties in therapy for both participants and even to the patient’s withdrawal from therapy.
Терапевтические отношения сегодня в большинстве видов психотерапии рассматриваются как один из ведущих факторов ее эффективности. Это не только комплаенс и сотрудничество. Не только приверженность терапии. Это действительно специфический (а не неспецифический как считали раннее) фактор терапии. Терапевтические отношения могут помочь для клиента (но порой и терапевта) сформировать новый опыт и новые модели мышления и поведения. Профессиональное выстраивание качественных комплаентных отношений дает возможность наиболее полно использовать терапевтические отношения во многих аспектах терапии. Конфликты же часто приводят к затруднениям в терапии для обоих участников и даже к уходу пациента из терапии.
As it appears from your abstract, you seem to understand cognitive-behavioral therapy is an adequate technique to approach theses communication problems. Would you mind deepening in this idea? What are the main tools that cognitive-behavioral therapy can offer in order to solve these communication problems?
Как видно из вашего реферата, вы, кажется, понимаете, что когнитивно-поведенческая терапия является адекватной техникой для решения проблем общения. Не могли бы вы углубиться в эту идею? Каковы основные инструменты, что когнитивно-поведенческая терапия может предложить для решения этих проблем общения?
Cognitive behavioral therapy provides a wide arsenal of techniques and a well-developed and scientifically based methodology for solving the problems of interpersonal conflicts and discommunication as individuals, groups and organizations. I am not afraid to say that the level of global conflicts between countries and political blocs could be much more effectively solved by relying on clinical psychology and psychotherapy, overcoming cognitive distortions, biased thinking, intrapersonal problems of politicians and decision makers, which affect their uncritical preferences and elections. A lot more things unite us than divide. Russians and Spaniards, Asians and Europeans, residents of Granada and Madrid and residents of Barcelona and Bilbao. What separates us is often the result of cognitive distortion, not irreconcilable contradictions. The leading diagnostic tools of CBT is the analysis that allows to identify both external manifestations and internal processes that contribute to the formation and development of discommunication and conflicts. CBT is based on the theory of learning and clarifies the models built by man on the basis of his experience. From the point of view of CBT, a person is trained in patterns of processing incoming information, its interpretation and the requirements formed on their basis. Some of these models become dysfunctional due to a number of different reasons. These reasons include, for example, specific parent-child relationships. The child may not receive enough attention, emotional support, love and care. The child is largely trained by reinforcements from significant adults. An emotionally cold mother (for example, depressed or suffering from a personality disorder) or her absence can lead to deficiencies in the formation of effective communication skills, self-regulation and social competencies. The belief system of a person may include a number of dysfunctional schemes, beliefs of different levels that have arisen as a result of traumatic experience and significantly affect his perception, thinking and behavior. The realization of their own needs from basic to social in such a person will cause difficulties. Deep beliefs of non-acceptance or helplessness will force him to build a system of rules, redoubts of protections and compensatory strategies designed to protect him from new pain, disappointments and failures. But this entire arsenal turns into a suffocating cocoon, not protecting, but distancing a person from others and the world, reliably preventing the realization of his need for contact. As Somerset Maugham wrote — We are like people who live in a foreign country, almost without knowing its language; they want to Express a lot of beautiful, deep thoughts, but they are doomed to say only stamped phrases from the PhraseBook «in their brain roam ideas one more interesting than the other, and these people can say except that: «our gardener’s Aunt forgot her umbrella at home.»
Awareness of its limitations and dysfunctions is possible both through cognitive analysis and conceptualization with the introduction of alternatives through therapeutic debates, and through the influence of new behaviors.
КПТ предоставляет широкий арсенал техник и глубоко проработанную и научно-обоснованную методологию для решения проблем межличностных конфликтов и дискоммуникации как индивидуумов, групп, организаций. Не побоюсь сказать, что и уровень глобальных конфликтов между странами и политическими блоками гораздо эффективнее можно было бы решать с опорой на клиническую психологию и психотерапию, преодолевая когнитивные искажения, предвзятое мышление, внутриличностные проблемы политиков и лиц принимающих решения, накладывающие отпечаток на их некритичные предпочтения и выборы. Гораздо больше вещей нас объединяют, чем разъединяют. Русских и испанцев, жителей Азии и европейцев, жителей Гранады и Мадрида и жителей Барселоны и Бильбао. То, что нас разобщает, нередко является результатом когнитивных искажений, а не непримиримыми противоречиями. Ведущим диагностическим инструментарием КПТ является анализ, позволяющий выявить как внешние проявления, так внутренние процессы, способствующие формированию и развитию дисскомуникации и конфликтов. КПТ опирается на теории научения и проясняет модели, построенные человеком на основании полученного им опыта. С точки зрения КПТ человек обучается шаблонам обработки поступающей информации, ее интерпретации и предписаний, формируемых на их основе. Часть таких моделей становится в силу ряда разных причин дисфункциональными. К этим причинам относятся, например, специфические детско-родительские отношения. Ребёнок может не получать достаточного внимания, эмоциональной поддержки, проявлений любви и заботы. Ребенок во многом обучается подкреплением со стороны значимых взрослых. Эмоционально холодная мать (например, находящаяся в депрессии или страдающая расстройством личности) или ее отсутствие, может привести к дефицитам формирования навыков эффективной коммуникации, саморегуляции и социальных компетенций. Система убеждений человека может включать в себя ряд дисфункциональных схем, верований разного уровня, возникших в результате травматичного опыта и значимо влияющих на его восприятие, мышление и поведение. Реализация собственных потребностей от базовых до социальных у такого человека будет вызывать затруднения. Глубинные убеждения непринятия или беспомощности заставят его выстроить систему правил, редуты защит и компенсаторных стратегий, призванных защитить его от новой боли, разочарований и провалов. Но весь этот арсенал превращается в удушающий кокон, не защищающий, а отдаляющий человека от других и мира, надежно препятствующий реализации его потребности контакта. Как писал Сомерсет Моэм — Мы похожи на людей, что живут в чужой стране, почти не зная ее языка; им хочется высказать много прекрасных, глубоких мыслей, но они обречены произносить лишь штампованные фразы из разговорника «В их мозгу бродят идеи одна интереснее другой, а сказать эти люди могут разве что: «Тетушка нашего садовника позабыла дома свой зонтик».
Осознание своих ограничений и дисфункций возможно как путем когнитивного анализа и формирования концептуализации с введением альтернатив путем терапевтических диспутов, так и путем влияния новых моделей поведения.
We do not wish you to spoil the whole content of your conference. However, would you mind to let us know about some of the best and essential practices to efficiently communicate with difficult people?
Мы не хотим, чтобы вы испортили все содержание вашей конференции. Тем не менее, не могли бы вы сообщить нам о некоторых из лучших и необходимых практик для эффективного общения с трудными людьми?
Of course there is no one magic pass hands, magic wand or manipulative reception, which would simultaneously resolved all the accumulated human communication problems and helped him manage people like in the movies. But, mindfulness and acceptance practices, skills training, will help to realize the necessary tasks and form useful competencies. Psychological flexibility, based on the elaboration of their cognitive distortions, the formation of useful skills (concentration, active listening, self-regulation, assertive behavior, etc.) can significantly expand the range of communication and the possibility of constructive contact with a wider range of people. Overgeneralizing and labeling, emotional reasoning and mental filtering, magnifying negatives and minimizing positives, personalizing and catastrophizing, polarization splitting (all-or-nothing thinking, black-or-white thinking, dichotomous reasoning), making «must» or «should» statements and frustration intolerance are examples of cognitive distortions and dysfunctional rules of thinking formed on their basis. These are limiting beliefs. They significantly influence the possibilities of communication, narrowing the range of choice and subordinating narrow and rigid dysfunctional patterns of thinking and behavior. Not everyone can fit in this hard Procrustean bed. And then it will inevitably become difficult for us. Accepting yourself (self-acceptance) and accepting others as they are is not only an encouraging slogan, but also a systemic practice that contributes to a significant change in the system of relations with yourself and with others. CBT clarifies the algorithms of these practices, making them understandable and implementable for clients and patients. Overcoming the learned helplessness and formation of the competencies described above also significantly expands the behavioral repertoire of choice and communicative flexibility. As a specific exercise, I can give an example of working with acceptance. Try to observe what you don’t like about other people. Write down 10 of the most annoying or frightening things you. See how you feel about such things in yourself, if you find them. You condemn, you are afraid to show, you try not to notice them? Try the next week to set yourself up for a complete non-judgmental acceptance of their in yourself and other people. Watch how it affects your communication.
Безусловно нет одного магического пасса руками, волшебной палочки или манипулятивного приема, который бы одномоментно разрешил все накопившиеся у человека проблемы коммуникации и помог ему управлять людьми как в кино. Но, практики осознанности и принятия, тренинги навыков, помогут реализовать необходимые задачи и сформировать полезные компетенции. Психологическая гибкость, основанная на проработке своих когнитивных искажений, формирования полезных навыков (концентрации внимания, активного слушания, саморегуляции, ассертивного поведения и т.д.) позволяет значимо расширить спектр коммуникации и возможности конструктивного контакта с более широким кругом людей. Сверхобобщение и лэйблизация, эмоциональные обоснования мышления и ментальные фильтры, увеличение негативов и минимизация положительных результатов, персонализация и катастрофизация, поляризующее расщепление (мышление «все или ничего», черно-белое мышление, дихотомические рассуждения), требования «обязательно» или «должны» и непереносимость фрустрации являются примерами когнитивных искажений и дисфункциональных правил мышления, сформированных на их основе. Это ограничивающие убеждения. Они значимо влияют на возможности коммуникации, сужая спектр выбора и подчиняя узким и жестким дисфункциональным шаблонам мышления и поведения. Не каждый человек может поместиться в это жесткое прокрустово ложе. И тогда он неизбежно станет для нас трудным. Принятие себя (самопринятие) и принятие других такими, как они есть не только воодушевляющий слоган, но и системная практика, способствующая значимому изменению системы отношений как с самим собой, так и с другими. КПТ проясняет алгоритмы этих практик, делая их понятными и реализуемыми для клиентов и пациентов. Преодоление выученной беспомощности и формирования описанных выше компетенций также значимо расширяет поведенческий репертуар выбора и коммуникативную гибкость. Как конкретное упражнение я могу привести пример работы с принятием. Постарайтесь понаблюдать, что вам не нравиться в других людях. Выпишите 10 самых раздражающих или пугающих вас вещей. Посмотрите, как вы относитесь к подобным вещам у себя, если обнаружите их же. Осуждаете, боитесь проявить, стараетесь их не замечать? Попробуйте ближайшую неделю настраивать себя на полное безоценочное принятие их у самих себя и других людей. Понаблюдайте, как это скажется на вашем общении.
We hope you will enjoy your participation in the Congress that will be held in Granada. Is there anything you would like to add before finishing with this interview?
Мы надеемся, вам понравится ваше участие в Конгрессе, который пройдет в Гранаде. Есть ли что-нибудь, что вы хотели бы добавить, прежде чем закончить это интервью?
I would like to thank the organizers of the Congress for the invitation. It is a great honor for me. I am very grateful for the opportunity to speak to an international audience of colleagues. I would also like to thank the entire large team for their great and very important work in preparing for the Congress.
Я бы хотел поблагодарить организаторов Конгресса за приглашение. Это большая честь для меня. Я очень признателен за возможность выступить перед международной аудиторией коллег. Также хотел бы поблагодарить всю большую команду осуществляющую большую и очень важную работу по подготовке проведения Конгресса.
